Про Жребии. Часть I

 

Жребии – «чувствительные точки» в гороскопе. Их называют также «Арабские точки», по причине того, что арабские астрологи VIII и IX веков сильно увлеклись ими. У астрологов древности существовали жребии на все случаи жизни. Использовались даже, ставшие почти анекдотом, жребии ячменя, лука, сахара, фиников и т.д и т.п…Ну, и, конечно, были жребии более «широкого применения» – жребий брака, детей, любви, благосостояния, возвышения, болезней и т.д…. Самыми популярными из них были – «Жребий Фортуны» и «Жребий Даймона» (Жребий Духа).

Жребии рассчитываются при помощи трехчленной формулы (A + B – C), где A, B и C – величины эклиптической долготы планеты, куспида дома или иной чувствительной точки (это может быть определенный градус эклиптики или даже другой жребий). 

Жребии в Эллинистической Культуре

В использовании Жребиев астрология опирается на хорошо развитую традицию в Греческой культуре. Греческое слово для Жребия, κλήρος, вероятно, происходит от куска камня или дерева, используемого для бросания жребиев. Оно, очевидно, связано связано с глаголом κλάω, ‘ломать’. Его первоначальное значение характеризует жребий, который бросают для предоставления выделяемой части; в начале это была собственность. Позже κλήρος само было частью собственности или полученного наследства. Но это также было частью гадательной практики, в которой бросались жребии, и принятые таким образом решения рассматривались как способ познания воли богов. Решение жребия было признаваемо обязательным. Фактически (хотя и парадоксально), даже боги бросали жребии для принятия решений: выделения частей мира Зевсу, Посейдону и Гадесу делались жребием. В Вавилонской мифологии Ану, Эа (Энки) и Энлиль также получили свои царства небес, воды и земли по жребию.

Кроме того, гадательное орудие само по себе, распределение по жребию использовалось в традиционных оракулах. В Дельфах был жребий оракула, а Цицерон упоминает жребий оракула в Додоне, с которым Спартанцы советовались перед битвой при Левктрах.

Политическое использование жребиев в Афинском гражданском обществе было широко распространено. Аристотель говорит нам, что в Афинской Конституции многие судебные практики совершались по жребию, а также происходил выбор греческих архонтов и многих чиновников. Даже в современной Греции земля иногда распределяется по жребию. Однако жеребьевка, хотя и зачастую рассматривалась как самый справедливый способ выбрать что-то, не использовалась повсеместно. Жребии не использовались для занятий, требующих определенных навыков; напр., генералы не выбирались по жребию. Платон (Законы) указывает на этот недостаток: выбор по жребию, хотя и допускающий всем равные шансы, не всегда дает лучшего человека. Поэтому, говорит он, важно совершать молитвы Зевсу и Благой Фортуне, чтобы выпал жребий для лучшего избрания (Платон называет это ‘соразмерной’ справедливостью). Здесь, в таком случае, случайность связана с божественностью в поиске результата по жребию. Эта связь может иметь некое отношение к античному Жребию Фортуны и то, почему он является наиболее распрстраненным Жребием в астрологии.

Греки были не единственным обществом, использующим жребии. Бросание жребиев использовалось в еврейской культуре того же времени, и есть множество других примеров использования жеребьевки в Римской и других культурах Республики, Империи и поздней Империи.

Даймон и Жребий

В античной астрологии существовала «техническая» классификация даймонов, которая использовалась с целью эффективного общения и взаимодействия с ними. Найти своего личного даймона в индивидуальном гороскопе рождения выглядело насущной религиозной задачей. Поскольку считалось, что даймоны тесно связаны с судьбой, а астрология как наука и ремесло была нужна в первую очередь для определения судьбы, даймон и астрология в античности шли рука об руку. Связь даймона с судьбой выражалась через предсказания продолжительности жизни, процветания, счастья, а также характера (именно в этом астрологическом свете прочитывается и знаменитый фрагмент Гераклита «ἦθος ἀνθρώπωι δαίµων», «нрав человека – его божество», буквально: «этос человека – его даймон», вынесенный в эпиграф к Введению). Слово εὐδαιμονία (от εὐ, «хорошо» и δαίμων, «божество») указывало на удел человека и тем самым – коль скоро человек определялся прежде всего как смертный – на его отношение к божественному. Композит εὐδαίμων означает «того, кто получил в долю хорошего демона». В «Илиаде» читаем: «ὦ μάκαρ Ἀτρεΐδη, μοιρηγενὲς, ὀλβιόδαιμον» («О блаженный Атрид, ты от рождения получил в долю счастливого демона»). Если обратиться к этимологии, то мы увидим, что δαίμων – это собственно «тот, кто распределяет долю» (от δαίομαι –  «делить на части, наделять, раздавать»; δαίνυμι – «устраивать пир, угощать»). Даймоны – это верховные существа, которые мыслятся как податели благ, поскольку назначают, подобно устроителю пиршества, причитающееся человеку. Вырисовывается такая религиозная последовательность: 1) тот, кто раздает жребии; 2) сам жребий или сила, которая назначает каждому его участь; 3) индивидуальная жизнь, выступающая в качестве воплощения судьбы.

Очевидно, что философские концепции счастья (начиная с Демокрита) не находились в оппозиции к традиционным религиозным представлениям, а, наоборот, развивали их и придавали им более авторитетный характер. Во многом благодаря Платону и его мифу об Эре даймон приобрел устойчивую философскую связь с концепцией жребиев, и эта связь в дальнейшем получила отражение в астрологической практике использования жребия удачи (Фортуны) и жребия даймона. В частности, эрудит-неоплатоник Порфирий пытается находить личного даймона в натальной карте человека.

Одна из наиболее известных связей между даймоном и жребиями в Эллинистической культуре проиллюстрирована в Мифе об Эре Платона (Государство). Он предоставляет важный фон для астрологических жребиев, поэтому стоит широко процитировать:

Когда Эр и души прибыли, их долгом было сразу же подойти к Лахесис; но сначала туда пришел пророк, кто расставил их но порядку; затем он взял с колен Лахесис жребии (kleroi) и образчики (paradeigmatа) жизней, и поднявшись на высокий помост, молвил следующее: ‘Слушайте слово Лахесис, девственной дочери Необходимости. Смертные души узрите новый цикл жизни и смертности. Ваш даймон не будет выделен (lanchano) вам, но вы изберете своего даймона; и пусть тот, кто первым вытянет жребий, имеет первым выбрать и жизнь, которую он выберет, будет его необходимостью. Добродетель не имеет повелителя, и как человек чтит или позорит ее, он будет иметь ее либо больше, либо меньше; ответственность лежит на выборе - Бог не несет ответственности’. Сказав это, пророк равнодушно разбросал жребии среди них всех, и каждая из них взяла жребий тот, который упал подле нее. Затем пророк разместил перед ними образцы жизней, которых было гораздо больше, чем душ в толпе. И как только он сказал, тот, кто имел первым выбирать, вышел вперед и сразу же [euthus] выбрал величайшую тиранию... вместо того, чтобы возлагать на себя свою вину за свое несчастье, он обвинил шанс и даймонов и все, что угодно, но не себя самого...И из-за этой [неопытности их], а также из-за случайного жребия, многие души поменяли благую судьбу на злую или злую на благую. Так вот, когда все души выбрали свои жизни, они подошли к Лахесис в том порядке, в котором назанчила их лотерея, и она послала с ними даймона, которого они выбрали, чтобы быть стражем их жизни и исполнителем выбора: этот даймон привел души сначала к Клото, и привлек их к кругообороту веретена, приведенного во вращение ее рукой, тем самым утверждающей судьбу (moira) каждой; а затем, когда они были прикреплены к этому, отвел их к Атропос, кто прядет нити и делает их необратимыми, откуда, не оборачиваясь, они проходили под престолом Необходимости...

Этот отрывок показывает важную связь между даймоном и судьбой, идеями выбора и выделяемой частью, прочно связанными с даймоном, и жребиями, как средством распределения. Кроме того, элемент случайности (Тихе) играет важную роль в этой истории.

Перейдем к основным пунктам этой выдержки.

1) ‘Пророк' является отвественным за весь процесс распределения и выбора. В оракуле пророки интерпретируют слова mantis (прорицателя). Как таковые, они оба ассоциируются как с актом прорицания, так и, косвенно, с пророчеством. Пророк здесь является представителем божественного.

2) Пророк берет жребии и образчики жизни с колен Лахесис. Здесь Платон использует два слова для выражения распределения: κλήροι, буквально, материальные жребии и Лахесис, одна из Мойр, чье имя происходит от глагола λαγχάνω, который означает ‘распределять в качестве чей-то части’, тем самым связываясь с μοίρα, частью и судьбой. Платон обращает наше внимание на идею распределения, связанную с человеческой жизнью, которая контролируется божественным и управляется теми, кто интерпретирует от божественного (‘пророк’ означает ‘говорить от’ Бога).

3) Пророк говорит душам, ‘слушайте слово Лахесис’. В качестве ‘дочери Необходимости’, той, которая вынуждает и у которой нет выбора, она становится распределительницей, которой они должны слушаться.

4) Но Лахесис парадоксально позволяет душам некоторый выбор. Души выбирают жизнь, которую они желают, и имеется больше доступных жизней, чем имеется душ, так что все имеют возможность выбрать хорошую жизнь, даже если они находятся среди последних выбирающих. Они выбирают своего собственного даймона, который является проводником выбранной жизни. Однако, в самом выборе есть также принуждение или необходимость: души должны выбирать в порядке выпадения жребиев, и имеется достаточно жребиев для каждой души. Необходимость, которая контролирует веретено и обороты его, представляющие физический мир, также наступает, когда души должны войти в материальный мир зарождения, после того, как они выбрали жизни.

5) ‘Добродетель не имеет повелителя’. Ценит ли каждая душа добродетель или нет, зависит от нее. Души решают, желают ли они выбрать добродетельную жизнь или нет, и их выбор является первой демонстрацией добродетели (или отсутствия ее). Даймон не вмешивается в это решение; он просто выполняет их выбор. Здесь есть, возможно, намек на ‘благого’ или ‘злого’ даймона, который осуществляет либо ‘благую’, либо ‘злую’ жизнь. Но даймон лишь следует выбору души: он не является изначально благим или злым. Выбор быть добродетельным, в таком случае, является путем, в котором мы можем проявить свободную волю. Выбор добродетели следует прямо на выбор даймона; делая это, Платон может быть связал два выбора вместе, добродетель пребывает следствием нашего выбора даймона. Оба являются примерами нашей свободной воли.

6) ‘Бог не несет ответственности’: здесь показано разделение между theos и daimon, возможно, даже идея безличного Бога, который находится выше борьбы человеческого существования (именно здесь появляется даймон). По сути, душа ответственна за выбор, которая она делает, хотя, как только этот выбор был сделан, не Бог исполняет его, но даймон. (Даймоны являются и ‘министрами’ и теми, кто ‘управляет’.) Тем не менее, даймон лишь приводит в исполнение выбор жизни души и, подобно Богу, не несет ответственности за этот выбор.

7) Мы не можем игнорировать работу случайности во всем этом. Это случайность того, где падает жребий, который приводит к тому, что душа выбирает. Пророк ‘равнодушно разбрасывает жребии'; это случайное разбрасывание, однако, приводит к определенному порядку. (В астрологии мы можем сравнить это с моментом, когда человек рождается. Астрологические Жребии, связанные с этим обсуждением, все проецируются от Асцендента, который соотносит время рождения к Зодиаку; тем самым этот момент создает средства для распределения, которое дает Жребий. В некоторм смысле, астрологические Жребии, которые используют Асцендент в астрологии, показывают исполнение порядка, возникающего из этого случайного события.)

8) Даймон, личный спутник души, ведет души к судьбе, к Мойрам, которые ткут, измеряют и обрезают ткань выбранной жизни. Выбранный даймон, таким образом, содействует в процессе распределения.

Хотя было бы трудно утверждать, что Платон делает определенную взаимосвязь между жребиями в Мифе об Эре и астрологическими Жребиями, это раздел «Государства» определенно показывает астрологическое знание и связь между планетами и судьбой. Культурная коннотация ‘жребия’, созданная частично из историй, подобных Мифу об Эре, будет выступать на фоне использования жребиев в астрологии, и даже будет усилена использованием астрологией того же самого слова, κλήρος, (кайрос) для жребия. Эта концепция судьбы не устраняет влияния Египетской/Месопотамской концепций судьбы на астрологию, но действует в качестве противовеса к ним. Сильная сторона обоих концепций в астрологии проявляется в разнообразии способов, которыми судьба играет в практике Эллинистической астрологии.

Доктрина Жребия в Астрологии

Тут затрагивается связь астрологических Жребиев с предсказательными аспектами астрологии, а также техника Жребиев, как способ расширения этих аспектов. Есть свидетельство этой связи особенно у Манилия и его местах от Жребия Фортуны. Поскольку Жребий образовывается способом, который является индивидуальным и уникальным для каждого гороскопа, он становится особым индикатором личных результатов в жизни. Жребий в интерпретации Веттия Валента играет роль в определении счастья, тогда как Павел и Олимпиодор придают черты характера ‘планетарным’ жребиям. Все это связывает Жребии с ‘судьбой’ человека, благополучной или несчастливой, устроенной божественными небесами.

Поскольку они (Жребии) формируются проецированием дуги между двумя точками от третьей точки, безусловно, они являются невидимыми и не-телесным (в том смысле, что они не являются реальными телами в пространстве). Тем не менее, его (Жребию) влиянию в гороскопе придается некий вес – точно так же, как Асценденту и Середине Неба, хотя и они не реальные тела, но имеют большую значимость. Однако, в отличие от Асцендента и Середины Неба (и Лунных Узлов также), Жребий представляет собой чисто математическую конструкцию, которая не имеет физической основы (кроме как второстепенного нахождения от положений физических тел в том числе). Жребии, хотя и основаны на наблюдаемых точках, несут отношение этих точек на шаг дальше, чем нематериальные точки Асцендента, Середины Неба и Узлов. Так как они формируют отношение (расстояние между двумя точками, используемыми в Жребии, пропорциональны расстоянию от Асцендента), мы можем сравнить это с тем, как Платон описывает бросание жребиев (κατά λόγον, соразмерно или по отношению) в «Законах», включая молитву о соразмерной справедливости к Зевсу. В этом отношении, астрологические Жребии, с их присущей соразмерностью, могут приблизиться к богам, или приблизиться к тому, что боги намереваются сделать.

Самые ранние сведения о Жребии Фортуны появляются в работах, приписываемых Нехепсо и Петосирису. Он имеет особую важность в помощи определения продолжительности жизни и, являются ли определенные времена жизни действенными или нет; Жребий Даймона также играет определенную роль в этих доктринах. Этот материал показывает самую раннюю Греческую астрологию, использующую Жребий для нахождения данных о продолжительности и продуктивности человеческой жизни. Птолемей и Гефестион главным образом используют Жребий Фортуны в прогнозировании продолжительности жизни; у Доротея Жребии Фортуны и Даймона вовлечены в оценку жизнеспособности младенцев:

Смотри касательно вопросов воспитания на Жребий Фортуны и Жребий Даймона. Если ты найдешь Луну с одним из них или аспектирующую их трином, то это хорошее указание в вопросе воспитания, и это указание красоты его лица и идеальности его частей тела и проростания его зубов без беспокойства. Если Луна свободна от них обоих, то говори противоположное тому, что я сказал.

В этой доктрине Луна, как способное питать тело, действует со Жребиями Фортуны и Даймона. Важность как физического взращивания, так и телесного нормального состояния не является несущественной в Греческой астрологии. В греческих фрагментах Доротея этот параграф изложен в Гороскопе Рождения Константина VII Багрянородного: ‘Итак, согласно Доротею: когда Луне случится оказаться со Жребием Даймона, она предвещает, что отпрыск будет хорошо питаться и образовывать зубы без беспокойства’.

Другие астрологи также привлекают внимание к качеству жизни, которое предоставляют Жребии. Например, Юлий Фирмик Матерн использует некоторые Жребии, связанные с даймоном и/или фортуной: Cupido (Желания), Necessitas (Необходимости), Basis (Основы) и Nemesis (Немезиды). Жребий Немезиды использует Фортуну и Луну в своем вычислении: (положения) Asc + Луна - Фортуна (Н) и Asc + Фортуна - Луна (Д). Это интересное сочетание, так как Немезида ассоциируется с богиней Тихе в религиозных культах, а Тихе (Фортуна) – Жребий Луны. Слово ‘nemesis’, которое происходит от глагола νέμω, имеет отношение к получению причитающегося. Опять же мы связываемся с распределением и даймоном, который также исполняет выбранную судьбу. Как и в случае со Жребием Немезиды, Фирмик также использует греческое слово для Жребия Основы, со следующей формулой: Asc + Даймон - Фортуна (Н) и Asc + Фортуна - Даймон (Д).

Манилий и Круг Атла

Манилий связывает Жребии с судьбой со Стоической (а не Платонической) точки зрения. Его позиция занимает значительную часть Книги 3 «Астрономики» (более 125 строк из почти 700), и он, фактически, уникален среди астрологических авторов в подробном описании системы мест (в современном понимании – «домов»), основанной на том, где выпадает Жребий Фортуны (отсчет мест-домов ведется от точки Жребя Фортуны). Эта система заметно контрастирует с его описанием мест, основанном на том, где выпадает Метка Часа или Асцендент (градус и Знак Зодиака на восточном горизонте в момент рождения). Места Жребия по Манилию имеют свои собственные особые значения, все из которых имеют отношения к определенным областям жизни, непохожие на значения мест, начинающихся от Знака Асцендента, которые описаны в более общих терминах как пребывающими благоприятными или неблагоприятными, и связанными с различными планетами/богами. Эти места от Асцендента зачастую принимают свои значения от того, где место находится в диаграмме неба, которая представляет гороскоп, с особым вниманием к тому, где они находятся по отношению к горизонту и меридиану.

Для Манилия ‘места Жребия’ сочетаются с другими способами размещения неба и помогают персонализировать гороскоп, делая его уникальным выражением судьбы человека. Жребий Фортуны индивидуализирует эту судьбу. Поскольку он выводится не только от Асцендента (пожалуй, самым личным градусом, так как он основан на времени и месте рождения), но также сочетается с положениями Солнца и Луны, проецируемыми от Асцендента, это квалифицирует его как арбитра и распределителя событий жизни. Создавая систему мест, основанных на Жребии Фортуны и исходящих от нее, Манилий астрологически изображает выбрасывание Жребия; где он выпадает, там начинается судьба.

Подбором слов, которые подчеркивают связь судьбы и надлежащее распределение, Манилий говорит нам, что всему на небе отведено свое собственное воздаяние, и все это является частью исполнения судьбы, ‘...каждому [Зодиакальному Знаку] она освящала свое собственное воздаяние и исполняла суммарный итог во всех отношениях так, что вершение судьбы должно быть проведено отовсюду в единое целое’. Здесь слова, подобные ‘vices’, взаимное служение или воздаяние, котрые отмечают, 'в свою очередь’, возвращения. Воздаяние - ‘освящённое’ (sacrare) и полностью ‘исполненное’ (sancire), слова, которые имеют смысл исполнения прорицания или утверждения закона.

Таковы установленные законы мироздания: в преддверии описания мест Жребия Манилий подчеркивает природную фиксированность небес, фиксированный порядок, в котором действует мир, зафиксированный в небе Зодиака и планетах, привязанных к человеческой судьбе. Он говорит'... по установленным правилам она соединяла отдельные части в единое тело...’; ‘...она назначила... фиксированные функции и провела полную опись состояния человека в рамках фиксированной системы...’ Когда он начинает говорить о распределениях Жребия и их отношении к Зодиаку, напротив, он использует слова изменчивости и непостоянства, как бв подтверждая индивидуальный, особый вклад, который Жребии дают каждому человеку.

Жребии этих видов деятельности она распределила каждому Знаку Зодиака, не так, чтобы они оставались в неизменной четверти неба... но так, чтобы они получили свое надлежащее положение в соответствии с моментом рождения и сменялись от Знака к Знаку, каждый Жребий в разное время переходил к разным созвездиям, так что рождение, в то время, встречается с новым узором в Зодиаке....

Виды деятельности мест Жребия фиксированы, так как Жребии идут в Зодиакальном порядке, но начальный Знак Зодиака, т. е., распределенная часть, является изменчивым, исходя из положения Жребия Фортуны, который, в свою очередь, основан на времени рождения, моменте, когда начинается распределение. ‘Ибо они [виды деятельности] не хранят постоянными дома или не сохраняют те же самые звезды для каждого рожденного человека, но они меняются со временем, двигаясь в данный момент туда, в данный момент сюда, через круг Знаков Зодиака...’. В некотором роде это двойственная изменчивая система, так как она и без того строится на смещении Асцендента для каждого отдельного рождения.

Манилий называет места Жребия athla (атла) от греческого слова для борьба, и они описаны как aerumtiosus, ‘многотрудные’ в переводе Гулда, предполагая, что жизнь, по крайней мере жизнь, которая выделена Жребием, является тяжелой борьбой. Нам, вероятно, также следует напомнить о двенадцати athla, или подвигах, Геракла, для которых, как справедливо утверждает М. L. West, есть некторые космологическо-астрологические связи. Здесь важно отметить, что Манилий использует для описания Жребиев и их мест: sors, pars, locus, sedes. Sors имеет тот же диапазон значений, что и κλήρος, и вполне можно сказать, что оно является его латинским эквивалентом. Манилий осторожно использует его, когда конкретно ссылается на Жребий Фортуны, напр., ‘первый Жребий был дан Фортуне’. В дополнение к sors есть pars, которое означает ‘часть’, но конкретно здесь, часть, назначенная для Жребия, sors. Для Манилия, sors распределяет pars. В отличие от этих двух слов есть ‘место’, слова подобные locus, secies, statio и gradus: они используются поэтом, чтобы сказать нам, где выпадает ‘место’ Жребия в порядке, который он принимает от Жребия Фортуны. Словно эти слова вводят в действительность распределения Жребия; они помещают его в дела материального мира.

В своих описаниях от второго до десятого ‘места’ Жребия Манилий использует все эти слова для ‘места’. Но в описании одиннадцатого места Жребия, он возвращается к слову pars, а также напоминает нам что то, что делает pars, является sors: ‘Виднейшей является часть, расположенная в одиннадцатом Жребии’. Эти слова возвращают нас к идеи прорицания, распределения божественным утверждением. В одиннадцатом и двенадцатом местах Жребия Манилий описывает не только распределения, которые появляются при рождении, но также относящиеся к тому, что называется элекциями и вопросами, оба из которых включены в катархическую астрологию . Это, по-видимому, подразумевает, что места Жребия от Фортуны используются не только в натальной астрологии, но и в астрологии выбора или интерпретации ‘моментов (moments)’ в позднее время (это отличается от прогностических техник подобных профекциям). Одиннадцатое место – это то, где можно найти ‘выбор лекарственного средства и время для его применения, или в который час терапия и смешивание жизненно важных снадобий имеет большую действенность’. Двенадцатое, говорит Манилий, дает нам информацию о том, следует ли нам устраиваться на работу или начинать судебное дело, будет ли наш урожай успешным или неудачным – ‘это часть, в которой день и час для принятия решения должны быть даны, если планеты, по мере их перемещения через Зодиак, благоприятно расположены’.

Примечательно, что два места столь подходящие для предоставления этой информации – это одиннадцатое и двенадцатое от Жребия Фортуны. Одиннадцатое от Фортуны является местом приобретения у Веттия Валента. Связь этого места с Юпитером и с Агато Даймоном делает это логическим отнесением. Но это значительное отнесение принятия решений двенадцатому месту от Фортуны является необычным. В обычной схеме двенадцати мест, двенадцатое место имеет негативные значения для натива. Однако, оно также называется metakosmios, ‘между мирами’. Разве, в таком случае, это место, где даймоническое может перемещаться между ними и тем самым связывать божественное и человеческое царства? Пороговое пространство зачастую связывают с прорицанием. Можем ли мы также рассматривать это место, как то, которое первым восходит от Фортуны, подобно планете гелиакически восходящей от Солнца и поэтому становящейся сильной и действенной?

Рассмотрим далее значимость того факта, что именно одиннадцатое и двенадцатое места от Фортуны связаны с катархической астрологией, которая по своей сути является прогностической по происхождению. Отметьте, что в обычном назначении двенадцати мест от Асцендента, одиннадцатое и двенадцатое являются местами daimon, как в благом, так и в злом проявлении. Есть связь daimon с предсказательными практиками, такими как оракулы и бросание жребиев. Есть также свидетельства связей между Фортуной и Даймоном (как божествами) в религиозных областях. Могут ли некоторые из этих связей применятся здесь, в делинации Манилия одиннадцатого и двенадцатого мест от Фортуны, и его связь с катархической астрологией? Являются ли очевидные катархические упоминания ограниченными одиннадцатым и двенадцатым местами из-за связей даймона и прорицания? Буше-Леклерк указывает на весьма интересную взаимосвязь между некоторыми из этих ‘мест жребия’ и шестнадцатью регионами печени в Этрусском прорицании (бронзовая модель печени, найденная в Пьяченца, Италия, в 1877 году, предоставила много информации об этом виде прорицания.) Регионы печени были приписаны к божествам, а также были сопоставлены с небесами (таким образом относящиеся к прорицанию посредством молнии, еще одной Этрусской прорицательской особенностью). И Плиний и Цицерон говорят о шестнадцати регионах неба и их атрибутах в прорицании посредством молнии. Разделение неба на шестнадцать частей является также типично Этрусским. Перечень Марциана Капеллы шестнадцати регионов, связанных с божествами, как было доказано как Карлом Тулином, так и Стефаном Уинстоком, имеет Этрусские и астрологические взаимосвязи. (Интересно отметить, что некоторые из них являются второстепенными божествами, которые, безусловно, могут быть классифицированы как эквиваленты даймонов, включая lares и di manes.) Кроме того, некоторые из этих регионов соотносятся с описаниями Манилия мест Жребия. Надо признать, что мы здесь делаем соответствие шестнадцатикратного разделения с двенадцатикратным разделением, но трудно отрицать, что сходство между описаниями регионов Марциана Капеллы и мест Жребия Манилия не является случайным. И все же другие части и печени Пьяченцы (особенно, если учитывать ориентацию печени) и перечня Марциана Капеллы могут соответствовать схеме двенадцатичастного места Манилия от Асцендента и его ‘октотропосу (octotropos)’. Манилий, по-видимому, делает здесь синтез из нескольких различных систем, создавая свою собственную систему объединением Эллинистических астрологических доктрин с Этрусскими прорицательными доктринами. Что касается связи между прорицанием по печени и астрологией в целом, справедливо отметить, что Вавилонские ‘гороскопы’ также имеют некоторые общие черты с текстами экстиспиции.

Манилий завершает подробными инструкциями о том, как расчитать Жребий, основываясь на секте гороскопа. Является ли гороскоп дневным или ночным (тем самым меняется формула Жребия) – это важный критерий.

Павел, Олимпиодор и 'Герметические' Жребии

Возможно, так как его описания Жребиев столь ясны, Павел (вместе со своим комментатором Олимниодором) является Эллинистическим астрологом наиболее часто цитируемым вторичными источниками по доктрине Жребия. Мы узнаем от Павла, что ‘планетарные’ Жребии, описанные в выдержках Ретория из Сокровищницы Антиоха (чьи слова также появляются у Павла), взятые из книги под названием «Панарета» (Все-Добродетели), приписываемой Гермесу Трисмегисту. (Названия, используемые для планетарных Жребиев, также, как ни странно, фигурируют в перечне деканов Космы Иерусалимского). Павел приводит их формулы. Каждый из семи Жребиев, так описанных, образован дугами между их соответствующими планетами, взятыми либо от Жребия Фортуны, либо от Жребия Даймона.

Олимпиодор цитирует, в основном дословно, описания Жребиев Павла, но также и добавляет некторые полезные комментарии, ссылаясь на аттрибуты тела и души Жребиев Фортуны и Даймона:

Затем, после этого [Жребия Фортуны], [мы смотрим на] Жребий Благого Даймона, так как мы можем узнать характер души, преднамеренный ум и цель из этого [Жребия], точно так же, как [мы узнаем] тело и вещи, касающиеся тела, из Фортуны. Особенно в отношении этих вещей величайшая сила прорицания пребывает со знанием характера души и указанием о теле; говоря иначе, как душа, пришедшая свыше, является здесь гражданином в космосе, и как она встретится с телом и вещами, касающимися тела, и говоря в общем, всех вещей, которые не находятся до нас…

В комментарии Олимпиодора мы видим прямую связь, через их аттрибуты, между Жребиями и прорицанием. В другом отрывке Олимпиодор подчеркивает важность Жребиев Фортуны и Даймона указыванием на то, что если мы не знаем, где они выпадают, то мы не рассчитаем ни одного из любых других ‘планетарных' Жребиев.

В таблице выше видно, что Жребии зловредных планет, Марса и Сатурна, используют Жребий Фортуны в своих рачетах, но благотворные планеты, Венера и Юпитер, используют Жребий Даймона. Жребий Меркурия, Жребий Необходимости, также использует Жребий Фортуны. Почему это так? Фортуна соединяется с физическим планом и материальным миром зарождения и разрушения. Те Жребии, которые используют ее, могут быть рассматриваемыми как связанные со случайными событиями, над которыми люди не имеют контроля. Зловредные планеты с Фортуной усиливают трудность изменения физических обстоятельств. Жребии, использующие Даймона, с другой стороны, связаны с сознательным и преднамеренным, и со способностью людей к рассуждению. Благотворные планеты с Даймоном усиливают возможность выбора намерения и свободную волю. Даймон, в своей роли духа-хранителя и личного проводника, связанный с рациональной душой и имеющий некий доступ к провидению и предвидению, может направить человека по этому не предопределенному пути; Жребии Даймона также могут представлять это.

Каждый планетарный Жребий содержит качества, связанные с этой планетой. Описания этих Жребиев у Павла и Олимпиодора.

Павел:

Соответствующим образом жребии имеют такое происхождение: ведь по природе Луна считается Фортуной, Солнце – Духом, Афродита – Эросом, [звезда] Гермеса – Необходимостью, таковой Ареса – Мужеством, таковой Зевса – Победой и таковой Кроноса – Немезидой. Horoskopos оценивается посередине между ними, будучи поставлен в качестве базиса (основы) (foundation) всего космоса.

И Фортуна означает все, что касается тела и действий на протяжении всей жизни. Она становится указывающей приобретение, репутацию и привилегию.

Дух оказывается владыкой души, нрава, разума и всякой силы, и случается, что он содействует в определении того, что некто делает.

Эрос означает влечения и желания, случающиеся по собственной инициативе, и он становится ответственным за дружелюбие и благосклонность.

Необходимость означает лишение свободы, подчинения, битвы и  войны, и она создает вражду, ненависть, осуждения и все другие принудительные обстоятельства, которые случаются с людьми как их жребий при рождении.

Мужество становится ответственным за смелость, козни, силу и всякое злое дело.

Победа становится ответственной за веру, лучшее ожидание, состязание и всевозможные объединения, но она становится также ответственной за наказание и вознаграждение [или, “и она становится также ответственной за предприимчивость и успех”].

Немезида становится ответственной за земных даймонов и все скрытые вещи, [их] обличение, бессилие, изгнание, потерю, скорбь и род смерти.

Базис, который есть Horoskopos, становится ответственным за жизнь и дыхание, так как вместе с процессом рождения, все, что рождается, вырывает животворящее дыхание из жизненного воздуха в поворотной точке часа водяных часов, который был установлен при рождении , что является указателем целого.

Олимпиодор:

И следует знать, что Гермес Трисмегист написал об этих Жребиях в книге, называемой Панарета, в которой он передает результаты исследований по этим Жребиям, что только через них можно прогнозировать по каждому вопросу отдельно от какого-то другого.

Этот Божественный человек говорил, что было 7 жребиев в привязке к числу 7 звезд. Ибо он говорил, что жребий Солнца – это Благой Даймон, жребий Луны – Благая Фортуна, жребий Зевса – Победа, таковой Гермеса – Необходимость, таковой Афродиты – Эрос, таковой Ареса – Мужество, таковой Кроноса – Немезида. Он не определил их так случайным образом. Но поскольку Луна является некоторого рода фортуной для всех, по этой причине он назвал ее жребий Благая Фортуна. А поскольку Солнце является попечителем для всех, по этой причине он назвал его жребий Благой Даймон. Поскольку, опять же, Зевс является повелителем победы и славы, Трисмегист назвал его жребий Победа. Кроме того, истинно также с Гермесом – повелителем logos, a logos является в действительности необходимостью, по этой причине он назвал его жребий Необходимость. Подобным образом, также, он назвал жребии остальных звезд в соответствии с их собственными отличительными качествами, и так далее.

Касательно Жребиев Луны и Солнца - Фортуны и Даймона – скажем так, поскольку эти Жребии образованы и от Солнца и от Луны, они привносят оба те качества в различной степени и при разных обстоятельствах. Касательно Сатурна, Жребий Немезиды, воздаяние, связан с получением того, что должно, и с финальным распределением, которое является смертью. (К слову: формула Павла для этого Жребия отличается от формулы, приведенной Фирмиком). Касательно Юпитера, Жребий Победы показывает качество успеха, достижения. Касательно Марса, Жребий Мужества показывает храбрость, но также и безрассудство. Касательно Венеры, Жребий Эроса связан с добровольными объединениями. Только для Меркурия Жребий Необходимости, похоже, не очень хорошо связывает с его планетарными аттрибутами. Он сигнифицирует врагов и сдерживающие обстоятельства, что, как представляется, не связано ни с чем Меркурианским. Олимпиодор немного поясняет по этому поводу (читать выше).

Джузеппе Безза отмечал, что в этих планетарных Жребиях мы находим чистейшее, самое неподдельное выражение этой планеты, незагрязненное либо Знаком Зодиака, местом, в которое она попадает, либо ее аспектами к другим планетам. Видимо, в отличие от других Жребиев, эти Жребии представляют абстрактные концепции, которые, хотя и выражены в материальных результатах астрологами, также учитывает состояние ума и эмоций для владельца гороскопа.

Некоторые Размышления

Есть удивительная последовательность в этих ‘абстрактных’ Жребиях: названия, данные им, являются абстрактными качествами, которые были персонализированы в Греческой религии, зачастую как даймоны. Вальтер Буркерт говорит, что ‘Даймон – завуалированное лицо божественной деятельности. Являются ли эти Жребии способами для даймоничности показать себя в гороскопе? Эрос, Ананке, Ника, Немезида – все имеют даймонические связи. Тут же – необычные связи мест Жребия у Манилия с регионами неба, приписываемыми к тому, что можно было бы считать даймоническими божествами у Марциана Капеллы. Культы Агате Тихе и Агато Даймона (чьи функции как стражей и защитников людей представляются более даймоническими, чем божественными) возникают в Александрии и на Греческих островах одновременно с развитием Греческой астрологии. Жребии, по сути, посредничают между богами (планетами) и людьми (представленными Асцендентом) точно так же, как и даймоны.

Эти Жребии названы для абстракций – эмоций, духовных концепций, философских идей, ментальных состояний. Даймоны, названные для абстракций, могут предполагать, что состояния ума и тела, так указанные, являются частью божественного наследия, которое, подобно самим даймонам, связывает нас с богами. Как говорит Буркерг, ‘Даймон обозначает не определенный класс божественных существ, но особый способ деятельности’.

Затем появляется идея Жребиев как точек личной судьбы, происходящих от первого Жребия, Жребия Фортуны, и второго Жребия, Жребия Даймона. Лишь имена ‘Тихе’ и ‘Даймон’ привносят это соответствие с судьбой, как делают это слова κλήρος и sors. В астрологии Асцендент обеспечивает личный аспект в качестве Зодиакальной передачи времени и места рождения, который математически является гораздо более личной точкой в гороскопе, чем, скажем, Середина Неба.

Астрологические Жребии вызывают, и переводят в астрологический контекст, культурное использование жребиев для наделения людей работой в гражданском управлении. Когда Безза отмечает, что Жребии показывают планеты в их чистейшей форме, то в основе его мысли может лежать идея беспристрастности, которую обеспечивает бросание жребия. Впрочем, как напоминает нам Платон, равенство жребия не обеспечивает соразмерную справедливость, справедливости, основанной на заслугах. Это истинно в астрологии? Можно обосновывать в двух направлениях. Даже если Асцендент изменится в гороскопе, поскольку это будет зависить от времени суток, расстояние Жребия от Асцендента всегда будет достаточно постоянным на этот день. И все же, когда мы вносим в идею изменение дневной формулы на ночную, мы делаем больше для персонификации, и поэтому берем, в частности, заслуги гороскопа. Верно также и то, что Жребии являются арифметической конструкцией, но они основаны на идеи соотношения, которое является пропорциональным. Можно также сказать, что определенная дуга между точками в гороскопе и определенный Асцендент, основанные на времени и месте рождения, снижают идею полной беспристрастности: куда Жребий выпадет, будь то удачливый или неудачливый, основывается на определенных обстоятельствах гороскопа при рождении.

Наконец, что нам делать с идеей Жребиев в общем и со семи этими Жребиями? Может показаться, что введение Жребиев в гороскоп в дополнение к планетам приведет к ненужному загромождению и путаницы для гороскопа. Конечно, многие специалисты имеют представление обескураживающее или пренебрежительное в отношении множества техник, используемых Эллинистическими астрологами. Но те, кто недооценивают множество техник, используемых астрологами, и приписывают им присущую путаницу и недостаток строгости со стороны астролога, возможно, упустили из виду главное. Астрологи, так же как и прорицатели, священники и философы, ищут способы показать связи между небесным и человеческим, а внутри гороскопа показать силу богов влиять на человеческие жизни. Гороскоп, как средство прорицания, полагается на наличие наиболее доступных возможных вариантов для интерпретации. Жребии, фактически, могут представлять собой своего рода прорицательный ритуал, преобразованный в гороскоп.

Боги и даймоны формируют божественную структуру. Если сами планеты не показывают определенный результат в жизни, то Жребии могут обеспечить еще один уровень интерпретации для этой жизни, который может выбрать результат, не видимый только в планетарной картине. Конечно, такого рода представление, это нагромождение пластов техники в гороскопе для нахождения ответов, может быть раздутым и чрезмерным; множество техник ошеломляют и становятся бессмысленными способами привести все в жизни в соответствие со звездами. Это становится не reductio, но multiplicatio ad absurdum. Буквальное и материальное вторгается в метафорическое и духовное. Астрологи, как и все остальные, склонны поддаваться соблазну технологий.

Но использование гороскопа в качестве прорицательного инструмента требует несколько способов интерпретации; не все имеет смысл, но одна определенная вещь, которая является значащей, должна быть доступна астрологу, чтобы видеть, зачастую во вспышке интуиции и ощущении правильности, что касается осмысленности определенной конфигурации в гороскопе. В мире даймонической реальности всегда присутствует метафора. Это как если бы, в гороскопе, значимая конфигурация находится незаметно в ожидании, чтобы быть обнаруженной, и это задача астролога, с содействием клиента, найти значащую интерпретацию из (метафорической) какафонии звуков или множества образов, которые предстают перед ухом или глазами.

Одна и та же конфигурация не всегда означает одно и то же. (Античные астрологи отмечают это.) Мастерство астролога проявляется в его способности находить уникальный метафорический символизм в многогранности значений, предоставляемых астрологической техникой.

Здесь Жребии утверждают прорицательные истоки астрологии. Они прибывают из мира прорицания, оракулов, произвольного бросания костей, которые описывают для тех, кто способен рассмотреть символизм, волю богов. Да, они являются в действительности вещами ‘для которых нет оснований не быть рассмотренными'. Это их основная прорицательная функция. Они являются моментами, которые нельзя увидеть, но только создать в уме. Поскольку они воображаемые, а не физические, они попадают в ноуменальную и символическую сферу, где астролог в своей интерпретации способен, подобно даймону, посредничать между мирами богов и людей.

 

*

Материал: Dorian Gieseler Greenbaum, «The Daimon in Hellenistic Astrology: Origins and Influence».